В Русско-турецкой войне 1877—1878 гг. в освобождении Болгарии от пятивековой неволи участвовало немало уроженцев тверской земли. Национальным героем Болгарии в этой войне стал генерал Иосиф Владимирович Гурко. Сотни наших земляков покрыли себя неувядаемой славой на Шипке, при Плевне, в битве при Филиппополе. А сколько братушек остались лежать там, на освобождённой болгарской земле! Немало было среди них и вышневолочан.
Почти пять веков находилась Болгария под турецким гнётом. Рост национально-освободительного движения народов Балканского полуострова против турецкого владычества вызвал в середине 1870-х гг. «балканский кризис». 12 апреля 1877 г. Россия объявила Османской империи войну. Император Александр II, находившийся с армией, обратился к болгарскому народу с воззванием, в котором говорил об освободительной миссии русских войск.
Боевые действия русских начались 15 июля переправой основных военных сил через Дунай. Передовой отряд генерала Гурко наступал в центре – по направлению Тырново–Филиппополь. 25 июня Гурко овладел Тырново – древней столицей Болгарии, затем предпринял труднейший переход через Балканы. Боясь окружения, турки без боя покинули Шипку. Оставив здесь лишь небольшой отряд, основные силы генерал Гурко направил к Стара-Загора. Против десятитысячного русского отряда турецкое командование стянуло вчетверо превосходящие силы. И.В. Гурко вынужден был отступить за Балканский хребет на север, но перевалы остались в руках русских войск.
В начале декабря 1877 г. 70-тысячный корпус Гурко начал труднейший в условиях зимы переход через Балканы на Софию. Попытка турецкого командования преградить путь была сломлена.
4 января Гурко, разгромив прикрывавший Софию 15-тысячный турецкий отряд, овладел городом. Затем русские войска двинулись на Филиппополь. В начале января 1878 г. корпус генерала Гурко в трёхдневном сражении под Филиппополем разбил 50-тысячную армию Сулеймана-паши.
Ближайшим соратником будущего фельдмаршала на протяжении всей русско-турецкой войны был командир 7-й кавалерийской дивизии генерал-лейтенант Константин Николаевич Манзей (1821-1905) (1).
В составе корпуса И.В. Гурко 7-я кавалерийская дивизия участвовала во всех боевых действиях этой кампании. За боевое отличие К.Н. Манзей получил награды: орден Белого Орла с мечами и золотое оружие «За храбрость» с бриллиантами (2).
Герой русско-турецкой войны К.Н. Манзей родился в семье генерала Н.Л. Манзея. Константин Николаевич был кадровым военным в пятом поколении. Его военная карьера оказалась самой блистательной из всех представителей рода Манзеев. 58 лет прослужил он царю и Отечеству, закончив военную карьеру полным генералом. Награждён 14 российскими и 9 иностранными орденами. Большинство его ближайших родственников: братьев, дядей – были офицерами. Боевым офицером был дед Л.М. Манзей, закончивший воинскую службу капитаном; офицерами лейб-гвардии Семёновского полка служили прадед М.М. Манзе и прапрадед Михаил Манзе. Полковником – родной брат.
Расскажем немного подробнее об офицерах из рода Манзей. Прапрадед Михаил Манзе. Службу родоначальник русской ветви Манзе начинал ещё при юном Петре Алексеевиче, в его знаменитых Потешных полках. В списках первых офицеров Семёновского полка среди представителей известнейших русских родов: Бутурлиных, Волконских, Долгоруковых, Голицыных, Лопухиных – стоит и фамилия Михаила Манзе, первого лекаря личной гвардии Петра Великого (3). В Потешные же немецкий лекарь попал, вероятно, в 1695 или в 1697 г., когда царь пригласил на службу 75 иностранных врачей и лекарей.
Прадед Михаил Михайлович Манзе (ок. 1705-1747). Лекарь лейб-гвардии Семёновского полка, гоф-хирург при дворе Анны Иоанновны, штаб-лекарь в составе Брауншвейгского конвоя. Про прадеда Константина Николаевича Манзея удалось узнать достаточно много. В фонде № 645 хранится дело № 2498 «По доказательству о дворянстве Вышневолоцкого помещика, полковника и советника Николая Логиновича Манзе...» Именно в нём и находятся документы, рассказывающие о штаб-лекаре Михаиле Манзе.
Согласно этим документам, служил Михаил Манзе с 1728 по 1732 г. лекарем в личной охране царя – элитном гвардейском Семёновском полку, затем гоф-хирургом при дворе Анны Иоанновны (4). Сам факт службы при дворе говорит об уровне его профессионализма. Обслуживали царский двор, как правило, лучшие. А потом гоф-хирурга Манзе отправили сопровождать опальную правительницу Анну Леопольдовну. Остаётся добавить, что и при дворе Анны Иоанновны, и в составе Брауншвейгского конвоя Михаил Манзе продолжал оставаться офицером лейб-гвардии Семёновского полка.
Наградой за службу в составе конвоя можно считать и принятие в 1756 г. его сына Людвига в Сухопутный шляхетский корпус. Челобитные – заявления о приёме  недоросли писали на имя императрицы. Первое в России, а в то время и единственное, офицерское заведение было привилегированное не менее, чем полки лейб-гвардии.
Дед Логин (Людвиг) Михайлович Манзе. О службе деда на воинском и гражданском поприщах говорят сухие строчки аттестата. «Аттестат. По указу Его Императорского Величества из  Департамента водяных коммуникаций дан сей бывшему Вышневолоцкой конторы директором Господину Статскому Советнику и Кавалеру Логину Михайловичу Манзе в том, что он в службу поступил в сухопутный кадетский корпус кадетом 1756 года из оного выпущен в Ингенманрландский полк поручиком 762 года марта 14, капитаном 766 генваря 1-го, секунд-майором 772 майя 11-го.
И в продолжение оной находился в походах: 769 в Польше, того же года в первой армии противу турок, при занятии под городом Хотином неприятельского ретрашимета и того города предместья, в 770 году под городом Братовым при всех выласках и сраженьях, употреблен с командою для способнейшего реногносеирования с коего подошед к самому полисаду той браиловской крепости занял пост и при учиненной на него неприятелем сильной выласки, храбро обороняя его, принудил неприятеля не токмо с уроном в крепость возвратиться но и пост свой до повеления удержал, и наконец при штурме оного города в правое плечо и руку тяжело ранен.
По каковым ранам отставлен с награждением чина премиер-майорскаго 773 года августа 5-го. Из отставки в Вышневолоцкую воеводскую канцелярию воеводою 774 года, и за неимением тогда при Вышневолоцкой конторе водных коммуникаций правителя определен к оной того же года майя 27, и обе должности отправлял 776 года февраля до 18, с коего времени по уничтожению Вышневолоцкой воеводской канцелярии Правительствующим Сенатом определен к делам Вышневолоцкой конторы, где произведен надворным советником 780 марта 27, по Высочайшему повелению Коллежским Советником 785 июля 17, за отличное и ревностное исправление должности награжден Ордена святого князя Владимира кавалером 787 июня 13, Статским Советником 793 года сентября 2, той же конторы директором 795 года майя 19» (5).
Отставной премьер-майор, инвалид, назначается в качестве награды воеводой небольшого городка, да в нагрузку, за неимением кандидата, исполняет должность советника в Вышневолоцкой конторе водяных коммуникаций. Доверенное ему место было не только очень хлопотным, требующим отдачи всех сил и времени, но и государственно важным. Вышневолоцкая водная система была в то время единственной транспортной магистралью, связывавшей молодую столицу Российской империи с Поволжьем, единственной дорогой, по которой в Санкт-Петербург поступали необходимые грузы: строительные материалы, военные припасы, продовольствие.
В середине 1780-х гг. по системе проходило в год около 3000 судов, перевозивших в столицу до 15 миллионов пудов (2,5 тыс. тонн) груза. Но новая столица развивалась стремительно, и от водной магистрали требовалась всё более чёткая и напряжённая работа.
Государство было вынуждено вкладывать в развитие и реконструкцию водяных коммуникаций огромные средства. И вполне естественно, что для организации работ на водной системе требовались в первую очередь прекрасные организаторы, каковым и был Логин Михайлович Манзе. Нужно сказать, что он с блеском оправдал возлагавшиеся на него надежды.
Отец Николай Логинович Манзей. Вся жизнь Николая Логиновича Манзея, кавалера многих боевых и гражданских наград, генерал-майора и государственного деятеля, неразрывно связана с тверской землёй. В родовом имении Боровно Вышневолоцкого уезда он родился 13 ноября 1784 г. и спустя 78 лет был похоронен в трёх верстах от Боровно – в соседнем селе Берёзки, у стен Владимирского храма, рядом со своими родителями.
Николай Логинович закончил юнкерское училище, за шесть лет дослужился до чина 8-го класса и по состоянию здоровья оставил службу. Вскоре началось нашествие на Россию «двунадесяти народов » под предводительством Наполеона. Начинал войну 28-летний Манзе «в Тверском ополчении в конном казачьем полку в чине 8 класса». Вскоре он отличился в сражении под Вязьмой, где «с отличною деятельностию и рвением сражался с неприятелем...», за что и был «Всемилостивейше пожалован... в 26 день ноября 1812 года кавалером Ордена Св. Владимира четвертой степени с бантом».
Вскоре майора Николая Манзе переводят в гвардию. У реки Березины полусотня казаков под командованием штабс-ротмистра Манзе разгромила целый французский отряд, взяв в плен 157 (!) человек.
Затем были сражения в Пруссии и Франции: «…в Моцете 813 апреля 20; при Бауцене 8 и 9 мая; при Дрездене 12 и 13 августа; Кульме 18; Лейпциге 4, 5 и 6 октября; 814 г. при Бриене Лешато и Сен-Ларотьере 19 и 20 января; при Париже марта 13; при Фершимненаузе марта 13; под Парижем 17 и 18 марта...» И везде ротмистр лейб-гвардии исполнял свой воинский долг с честью – «не щадя живота», вписав своё имя в ряд славных имён героев Отечественной войны 1812 года (6). Это им – Кутузову и Барклаю-де-Толли, Багратиону и Раевскому, Тучкову 4-му и Денису Давыдову, Павлу, Илье, Александру, Николаю Манзе и тысячам, и тысячам защитников Отечества, павшим на полях сражений и вернувшимся живыми, – посвятила свои бессмертные строки Марина Цветаева:
Три сотни побеждали трое,
Лишь мёртвый не вставал с земли.
Вы были дети и герои,
Вы всё могли.
После окончания боевых действий Николай Логинович получает звание полковника. Война закончилась, и вновь служба, теперь уже на гражданском поприще – председателем Комитета городских строений Санкт-Петербурга.
В 1828 г. началась война с Турцией. Генерал-лейтенант Манзей в районе боевых действий, «исправляя обязанности помощника дежурного генерала с особенным усердием и деятельностию», за что награждается орденом Св. Анны 2-й степени с алмазными украшениями. По болезни Николай Логинович оставляет военную службу, а спустя несколько лет и гражданскую. Он уезжает в своё родное имение Боровно, но и здесь продолжает активно заниматься, как бы мы сегодня сказали, общественными делами. Признанием его заслуг, деловых и человеческих качеств явилось избрание Николая Логиновича в феврале 1839 г. предводителем дворянства Тверской губернии.
В Отечественной войне 1812 года принимали участие три родных брата Николая Логиновича – Павел, Александр и Илья. Старший из них, ротмистр гусарского полка Павел, выделялся отчаянной храбростью даже среди гусар. Недаром его пригласил к себе на службу легендарный генерал Мелиссино. 4 октября 1814 г. Павел получил в сражении под Лейпцигом тяжёлую рану и спустя несколько месяцев скончался в госпитале (7).
Лихим гусаром был и второй брат, Александр. Во время службы на Кавказе, уже в звании полковника, близко знал М.Ю. Лермонтова, который посвятил ему одно из своих стихотворений.
Младший, Илья, закончил военную службу поручиком артиллерии.
Несколько слов о двоюродных братьях и сестрах Константина Николаевича Манзея.
Александр Аггеевич Абаза. Предприниматель, экономист, министр финансов России.
Мария Аггеевна Милютина (урождённая Абаза). Жена Николая Алексеевича Милютина (товарищ министра внутренних дел, непосредственный организатор отмены крепостного права).
Прасковья Аггеевна Львова (урождённая Абаза). Жена Алексея Фёдоровича Львова, (тайный советник, сенатор, обер-гофмейстер, автор национального гимна «Боже, царя храни»). 
Мария Ивановна Путятина (урождённая Мельницкая). Жена князя Арсения Степановича Путятина. В имение Путятиных Бологое в 1860-х гг. неоднократно приезжал на зимние охоты император Александр II с великими князьями. Мать Арсения Степановича Любовь Ивановна, урождённая Милюкова (в семье Милюковых частым гостем был художник Алексей Гаврилович Венецианов, написавший в 1815 г. портрет юного Арсения).
София Ивановна Эристова (урождённая Мельницкая). Жена князя Дмитрия Алексеевича Эристова (кружок друзей поэта князя Д.А. Эристова состоял преимущественно из современных А.С. Пушкину лицеистов, многие из которых были гостями в бологовской усадьбе Эристовых Высокое.) В Вышневолоцком уезде на берегу удивительного по красоте озера Имоложье сотни лет стоит село Берёзки. Впервые упоминание об Имоложском погосте встречается в берестяных грамотах первой половины XII в. Рядом с селом и на его территории есть древнерусские курганы и селища.
На высоком холме в центре села – там, где сотни лет стоял храм, похоронены три поколения Манзеев (8). Рядом с ними покоятся представители известных в России дворянских фамилий: Языковых, Вындомских, Кутузовых, Волковых, Лерхе, Болкошиных...
Судьбы многих известных россиян связаны с Берёзками и Боровно. Среди них министры и флигель-адъютанты, генералы и князья, знаменитые художники и губернаторы. Боровно полтора столетия было родовым гнездом Манзеев, а во Владимирском храме села Берёзки крестили и отпевали и гостеприимных хозяев, и их многочисленных отпрысков.
После революции Берёзки постигла судьба многих других сёл и дворянских усадеб. Разорили и разрушили всё, что можно было разорить и разрушить. Уничтожались предметы культа: иконы, старопечатные книги, церковная утварь – всё, что веками создавалось трудом и талантом сотен и сотен мастеров. В 1933 г. были разбиты колокола красавицы церкви, а в 1935 г. взорвана и сама церковь. Не пощадили и варварски разорили даже сельское кладбище: вскрыты многие захоронения, уничтожены памятники. Постепенно запустело и многолюдное до революции село. Оживает оно только летом, когда приезжают дачники.
Но времена меняются. Пять лет назад по предложению Галины Евгеньевны Зигерт в Берёзках, на месте разрушенной Владимирской церкви, поставили памятный крест. И теперь каждый год в третье воскресенье августа в Берёзки на День села собираются со всех окрестных деревень гости. В этот день проводятся уже ставшие традиционными мероприятия: панихида, водосвятный молебен и крестный ход. А в 2007 г. рядом с крестом встала небольшая уютная часовенка. Установлена она на средства вышневолоцких краеведов Е.И. Ступкина и Г.Е. Зигерт. Помогали им в этом, по мере возможности, местные жители и гости. В старину говорили: село живо, пока стоит в нём храм. Значит, Берёзки опять стали селом, потому что стоит в самом его центре храм. Стоит как память обо всех нашедших последний приют в селе Берёзки, на берегу древнего Имоложья.